Константин Кедров. Бегство от свободы к свободе

Новые известия. – 1998. – 23 сентября (№ 179). – с. 7.

Константин Кедров, «Новые Известия»

БЕГСТВО ОТ СВОБОДЫ К СВОБОДЕ

Труд Эриха Фромма «Бегство от свободы» включен в однотомник под общим заголовком «Догмат о Христе». Однако вынесенная в заголовок статья, пожалуй, самое неудачное творение известного неофрейдиста.

Понять христианство через политику, социологию, политэкономию или психологию, конечно же, невозможно. Хотя неудача Фромма весьма поучительна. Его учитель Фрейд считал, что разгадкой к любому движению мысли является пресловутый эдипов комплекс. Дескать, каждый отец желает оскопить своего сына, а каждый сын жаждет смерти отца. Вынесенное в подсознание запретное желание реализуется в «самооскоплении» Эдипа. Выколотые глаза – добровольная месть самому себе за ночь, проведенную с родной матерью. Этот экскурс в патологическое сознание стал такой же мнимой отмычкой, объясняющей всё и вся, как «прибавочная стоимость» в учении Маркса.

Здравомыслящие голоса, утверждавшие, что нельзя же мимолетные рудименты, заложенные в человеке, считать главной движущей силой, утонули в истеричном хоре, прославляющем нового Колумба, открывшего океан подсознательного.

На самом деле Фрейд всего лишь навсего отождествил две довольно разные вещи: подсознательное и запретное.

Никто не отрицает, что в психике человека есть множество запретных вещей, которые он должен контролировать и обуздывать. К числу таковых относятся крайне слабо выраженные импульсы влечения сына к матери или элементы мужского соперничества между отцом и сыном.

Фрейд явно перепутал зоологию с антропологией. Он отождествил сексуальное поведение человека с этикой дремучего леса и зоопарка, объяснив, что именно это – ключ к пониманию религии, политики и культуры.

Бог-отец по Фрейду есть вселенский кастратор, а его сын Иисус «самооскопляет себя» через добровольное распятие. Таким образом, Христос превращен в Эдипа, и все кошки серы. Идя по стопам своего учителя, Фромм «обогатил» его учение материнским началом, о котором Фрейд начисто забыл, увлеченный сложными отношениями Эдипа с отцом.

«Католицизм выражал замаскированное возвращение к религии Великой Матери, потерпевшей поражение от Яхве». Имеется в виду культ Мадонны, кормящей грудью младенца.

Разумеется, и Фрейд, и его ученик Эрих Фромм говорят о вещах, реально существующих, но, увлекшись своими открытиями, они невольно раздули эти находки до уровня сверхценных идей. Однако методология Фрейда и Фромма весьма эффективна для понимания механизма социального безумия тоталитарных обществ. Поэтому труд Фромма «Бегство от свободы» следовало бы издать миллионными тиражами и раздать всем любознательным и читающим россиянам. То, что совершенно не годится для объяснения слов и действий Христа и христиан, весьма пригодно для понимания поведения Гитлера и фашистов. Фромм считает, что Гитлеру нельзя отказать в садистской наблюдательности, когда в книге «Майн кампф» будущий фюрер пишет: «Как женщина, которая предпочитает подчиниться сильному мужчине, а не господствовать над слабосильными, так же и массы любят повелителя больше, чем просветителя».

В этом высказывании наци № 1 не хватает маленького прилагательного к слову «массы» – больные. Понимание того, что массы или народы бывают больными и психически ненормальными, – это действительно великое открытие Фрейда и Фромма. Народы Германии и России в те годы сошли с ума. Поэтому и в Германии, и в СССР к власти пришли патологически больные политические садисты. Гитлер не менее откровенен, чем Чикатило, объяснявший свой сексуальный садизм стремлением очистить мир от порочных мальчиков. Он утверждал, что на соблазн поддавались лишь «испорченные» дети, а, стало быть, они заслужили свою лютую гибель. Таков же ход рассуждения Гитлера о поведении «масс» по отношению к вождю. «Они не осознают ни наглости, с которой их духовно терроризируют, ни оскорбительного ограничения их человеческих свобод». Стало быть, туда им и дорога. Одно из последних высказываний Гитлера полностью совпадает со словами Чикатило о своих жертвах. «Нация недостойна своего фюрера». Мальчики оказались недостойными воспитанниками своего воспитателя Чикатило в пионерлагере.

Поразительно, насколько откровенен Гитлер в «Майн кампф». Если бы немцы действительно прочли эту книгу, они бы на пушечный выстрел не подпустили его к власти. И уж, конечно же, не участвовали бы в массовых митингах, о которых Гитлер говорит с нескрываемым презрением и цинизмом: «Массовые митинги необходимы хотя бы потому, что индивид, который становится приверженцем нового движения, ощущает свое одиночество и легко поддается страху, оставаясь наедине; на митинге же он впервые видит зрелище больного сообщества. Его окружают тысячи людей. Он сам поддается магическому влиянию того, что называется массовым внушением».

По утверждению Гитлера, «истинный ариец добровольно подчиняет свое «я» жизни общества и, если потребуется, приносит его в жертву». Замените слово «ариец» на «партиец», и мы получим ту порочную модель больного сознания, которая добровольно бежит от своей свободы в объятия политических чикатил.

О полном сходстве исходных идей немецких национал-социалистов с догматами сталинизма говорит определение социализма, данное Геббельсом: «Быть социалистом – это значит подчинить свое «я» общему «ты»; социализм – это принесение личного в жертву общему».

К сожалению, Фромм, так глубоко прочувствовавший и запечатлевший анамнез социальной патологии фашизма, так и не увидел этого поразительного сходства с коммунистической истерией.

В поисках свободного человека, не уязвимого для тоталитарной заразы, Фромм не случайно задумался о роли эмоций. Он говорит о чрезвычайной «сексуальной заторможенности», свойственной современному обществу. «Если в процессе воспитания в детстве человек обломан не до конца, то впоследствии социальное давление, как правило, довершает дело. В нашем обществе эмоции вообще подавлены. Эмоциональность стала синонимом неуравновешенности или душевного нездоровья. Результат – дешевая сентиментальность, которой кормятся миллионы изголодавшихся по чувствам потребителей у кино и у популярной песенки».

Это уже речь идет о болезнях посттоталитарного или поставторитарного общества. На вопрос о том, может ли человек действительно быть свободным, Фромм ответил в своем классическом труде «Иметь или быть».

Фромм справедливо замечает, что современный человек склонен отождествлять себя с приобретаемыми вещами. Даже в любви он не столько любит, сколько приобретает в собственность своих возлюбленных. Так и не понявший христианства, Фромм здесь становится, не осознавая того, верным учеником Христа, призвавшего не копить сокровищ на земле, где ржавчина истребляет и тля ест, а копить нетленные сокровища на небесах, где нет тли и ржавчины.

Небеса Фромма – это душа человека, раскрепостившего свои здоровые природные чувства и живущего в едином гармоническом ритме с людьми и природой.

Фромм, начинавший свою деятельность с неомарксистской и неофрейдистской критики христианства, в конечном итоге пришел все к тем же нетленным ценностям. Блудный сын христианской цивилизации вернулся в свой дом. «Познайте истину – истина сделает вас свободными».

В конечном итоге Фромм так и остался в ловушке Маркса, считавшего, что собственность только закрепощает личность. На самом деле именно частная собственность делает человека свободным и независимым от государственной блажи. Внутренняя духовная свобода не должна зависеть, да и не зависит, от количества приобретаемого имущества. Зато нищета и социальное бесправие делают человека легкой добычей или игрушкой в руках властей. Внутренней духовной свободы частная собственность дать не может, но она гарантирует человеку неприкосновенное пространство, где он сам волен выбирать, быть ему свободным или рабом.