Елена Кацюба. Продавцы воздуха

Новые известия. – 1998. – 4 августа (№ 143). – с. 5.

У телеэкрана с Еленой Кацюбой

ПРОДАВЦЫ ВОЗДУХА

Когда-то Радищев воскликнул: «Что крестьянину мы оставляем? Воздух, один лишь только воздух». По-современному воздух – это эфир. Единственное имущество ВГТРК, на которое к тому же накладывали арест, – это эфир и две телебашни. Вот и решили поженить Останкинскую башню на Шаболовской. Получился холдинг, то есть семья. Глава семейства Михаил Швыдкой заявил, что теперь ВГТРК станет государственным, но не скучным, хотя появится больше публицистики. Ну, не знаю. Или государственное, или нескучное. Третьего не дано, даже если возглавит компанию какой-нибудь солнечный клоун. Для спасения семьи, по словам Швыдкого, кто-то должен выйти на панель. «Я имею в виду рекламную панель», – уточнил руководитель.

Кстати, на панель вышла и передача Владимира Познера. Под железной харей на сей раз исповедовалась крутая профессионалка. В путаны она пошла временно, а на самом деле хочет быть поэтессой и писать песни. Растроганные мужчины именовали ее то гейшей, то гетерой. Оказывается, главное – «не быть проституткой в душе». Кто бы мог подумать. Деньги ей нужны для того, чтобы потом «пробить себя» в шоу- бизнесе. Бурными аплодисментами были встречены и стихи, которые почти соответствуют уровню современной лирической поэзии: «Любовь сберечь мы не сумели» и дальше что-то про осень.

Тут уж сам Бог велел вспомнить поэта Осенева. Поэт Осенев (в миру – депутат Анатолий Лукьянов) зачитывал новое произведение, посвященное преднамеренному развалу СССР президентом Ельциным. Исполнялось оно специально созданной комиссией при участии коммунистов. Это, вероятно, была кантата, так как в воздухе явно витал знакомый мотивчик: «Беловежская пу-у-у-уща…». А Виктор Илюхин очень обижен тем, что Ельцин разрушил его семью. Своей семьей он считает СССР, то есть нас с вами.

Когда-то Россию называли тюрьмой народов, потом семьей народов. Кроме того, семьей теперь называют еще и мафиозное сообщество. И это очень похоже на «Мою семью» Комиссарова. Последняя передача напоминала комсомольское собрание с любимой повесткой дня о мужской гордости и девичьей чести. Очередная маска (не путайте с проституткой у Познера) рассказала, как, будучи еще простой рабочей девчонкой, наказала хулигана по женской линии, лишив его мужского достоинства. Если у Познера «оттягивались» мужчины, то здесь ликовали женщины. Сурово ли это? Да! Сурово. Но потом он сам скажет нам спасибо. Резонный вопрос: «Если это правда, то почему здесь нет следователя?» – никакого интереса не вызвал.

Да и где напасешься следователей, если Генеральная прокуратура намерена «вернуться к практике введения уголовной и административной ответственности за немедицинское потребление наркотиков». Как тут не вспомнить вечную борьбу с немедицинским потреблением водки. По всей стране разъезжали лекторы общества «Знание», объясняя, как с ею, родимой, бороться. Но это знание силой так и не стало. Теперь будут сажать подростков-наркоманов. Может, тогда уж вместе с родителями? Пусть всей семьей, то есть страной, перевоспитываются.

А вот в Афганистане с телевидением стало намного лучше. Больше не будут проводиться ночные облавы на… телевизоры. Талибское министерство насаждения добродетели и искоренения порока (их КГБ) приказало населению в двухнедельный срок добровольно сдать телевизоры. Несознательные жители свои телевизоры упорно прятали. Зато под видом религиозной полиции в дома врывались бандиты, пороча генеральную линию руководства страны. Пришлось отказаться от такой замечательной идеи. Теперь мы уже не сможем узнать наверняка, действительно ли все зло от телевизоров или есть и другие причины.

Александр Федорович Керенский, наоборот, считал телевидение вещью замечательной. «Если бы оно было в мое время, – сказал он, – я бы ни за что не проиграл». И кто знает, как повернулось бы колесо истории, если бы в октябре 17-го был возможен телевизионный мост между Зимним дворцом и Смольным институтом. С одной стороны, импозантный министр временного правительства, социал-демократ, а с другой – прищуренный большевик Ульянов в рабочей кепке, со своими меткими словечками: «А вот мы вас, батенька, за это расстреляем». Не исключено, правда, что в прямой эфир мог ворваться революционный матрос с серьгой в ухе и заявить, что время кончилось.

Последние годы жизни Керенского наконец-то рассекретил Генрих Боровик на канале «Культура». Трогательная история в стиле «Серебряного шара» В.Вульфа. Оказывается, наш борец за мир не столько за мир боролся, сколько с Керенским дружил. И даже переписывался запросто. Ведь в советские годы все могли запросто переписываться с Керенским, чтобы потом, после падения советской власти, запросто рассказывать об этом по телевидению. Правда, в советское время Генрих Боровик про Керенского ничего такого нам не рассказывал. Но кто сегодня вникает в эти детали? Выходит, лучший друг Сальвадора Альенде был еще и лучшим другом Керенского. Тот ему и перстень с руки, и кольцо из уха. Словом, семья дедушек русской революции пополнилась. Раньше был дедушка Ленин, теперь рядом с ним будет дедушка Керенский. Недаром они учились в одной гимназии.

Время летит быстро, вот уже и Пушкин стал дедушкой. Двести лет все-таки. У дикторов и ведущих при упоминании этой цифры в голосе появляется какая-то особенная сладость. Начались уже умилительные истории о маленьком Пушкине, который, держась за руку бабушки, поднимался по всем ступенькам. Жаль, что отпечатка его ноги там не осталось. Зато во дворце в подмосковных Вяземах обнаружились доказательства пребывания там поляков, пришедших с Лжедмитрием. Паны и пани расписывались на памятнике архитектуры, прямо как современные туристы. Сто с лишним фамилий оставили на стенах. Ну и лях с ними.

Есть хорошее русское слово «изувековечить». Появилось оно как отклик на ленинский план монументальной пропаганды, ныне успешно осуществляемой Клыковым. Скульптор не зря грозится обставить всю страну бюстами Николая II, чтобы, по его словам, подготовить народ к монархии. Так что скоро в каждом городе на каждого чугунного Ленина будет по чугунному Николаю. А может, вообще пора изваять их вместе, как раньше: Ленин со Сталиным на одной скамейке. Стоит же на Даниловской площади памятник «великому князю Даниилу Московскому», хотя тот великим князем отродясь не был.

А на блоковском празднике, как сообщили «Новости культуры» в воскресенье, гулял простой народ: «Здесь не было ни лобастых поэтов, ни истонченных интеллигентов». Ну а Блок, разумеется, был здоровенным купчиной с окладистой бородой. Зря сокрушался президент Ельцин, что нет-де у нас национальной идеи, коей, по словам президента, всегда была сильна Россия. Есть она, и давно пропета: я, ты, он, она вместе дружная семья. А где семья, там и папочка – папуля – отец родной. Образ его еще не сформировался, но ниша вылеплена на всех каналах. Осталось только заполнить. Бас – как у губернатора Красноярского края, лоб – как у мэра Москвы. А бороду окладистую пририсуют Глазунов с Шиловым. Вот тогда-то появится и у нас собственное министерство насаждения добродетели и искоренения порока.

Пока же телевизионную цензуру пытались установить шахтеры, бастующие на рельсах. Очень не понравилось им, что журналисты показали иномарки, на которых они приехали бастовать. Так что правы были идеологи КПСС: народ и партия едины в стремлении показывать жизнь не такой, какова она есть, но такой, как левая, коммунистическая нога пожелает. А пожелала она устами «голодающего» шахтера – «придушить всех». Тогда уж точно никаких проблем с эфиром, то есть с воздухом, у нас не будет.