Марина Юршина. «Как рассказать, что я услышал стон, когда черемуху сломала буря»
Тамбовское время. – 2002. – 17 июля (№ 29). – с. 6.
Личность
8 июля у профессора Руделева юбилей – ему исполняется 70 лет. Владимир Георгиевич не считает себя человеком счастливым: «Если бы я мог прожить жизнь заново, я многое бы сделал по-другому».
«КАК РАССКАЗАТЬ, ЧТО Я УСЛЫШАЛ СТОН,
КОГДА ЧЕРЕМУХУ СЛОМАЛА БУРЯ»
– Ну-ка, дай я на тебя посмотрю! – встретил меня Владимир Георгиевич Руделев, поэт, доктор филологических наук, публицист, известный далеко за пределами г. Тамбова.
Кот, черный, с белыми пятнами – Бомжик! – вертелся у нас под ногами, не то напрашиваясь принять участие в беседе, не то нацеливаясь на профессорский ужин. «Проходи же, проходи». Дом просторный, очень светлый, старая удобная мебель, круглый стол, заваленный бумагами — обязательный атрибут творческого человека, три больших окна. Какое-то странное ощущение рождается в этом доме — как будто не совсем он жилой, вроде временного пристанища.
Я грешен был, уныл и одинок.
И срок земной до помраченья краток.
(В.Г. Руделев «Зимние радуги»)
Профессор Руделев – признанный гений, талант его многогранный и многоуровневый. Пять лет назад было подготовлено, а в этом году – к 70-летию поэта – до конца опубликовано 6-томное собрание его сочинений: это лингвистические и литературоведческие работы, театральная критика, стихотворения и проза. Лучшие из его книг – по собственному признанию – были написаны в Тамбове, хотя сюда он приехал, будучи уже доктором филологических наук, известным в научном мире ученым-исследователем.
Научные работы Руделева (3-й, 5-й и 6-й тома) славятся своим реформаторским характером и доступной формой написания: «Сочинения профессора Руделева не похожи на все то, что приходится читать и использовать в школе. Образ его мыслей нестандартен. Но если вникнешь, то уже не сможешь обходиться без его открытий» (О.Цыпин, директор шк. № 2 г. Тамбова, «Тамбовская жизнь», 26.03.2002).
Излюбленный жанр профессора – эссе – жанр субъективного восприятия – у Владимира Георгиевича не просто жанр, это видение мира, личностная оценка реальности. Это проявляется везде и во всем, в первую очередь в публицистических работах Руделева. «Человек и себя, и эпоху лучше может выразить в журналистике,» – считает профессор, У него самого около 300 газетных и журнальных публикаций. Первые гонорары Володя Руделев получал уже в 1946 году.
О театре Владимир Георгиевич говорит много и с удовольствием — это одна из его излюбленных тем. Театральной критике посвящен 4-й том его сочинений. К рецензиям у него тоже свой, нестандартный, подход: «Игра актеров, оркестрада – все вторично, главное – ощущение спектакля», И здесь Руделев в первую очередь – поэт.
Поэзия Владимира Георгиевича, как и все его творчество, неоднородна. Одни стихотворения берут за душу тонким лиризмом:
Как рассказать, что я услышал стой,
Когда черемуху сломала буря.
(«Черемуха»)
Другие бьют по нервам, как оголенная правда:
Тошнит от шлюх, раскрашенных фартово,
От гнутых фраз и разомлевших пуз…
(«Октябрь»)
Третьи дарят грусть и сожаление о чем-то несбывшемся:
Чем жизнь дороже, тем она короче,
И на земле на этой ты не перв.
(«Феврония»)
Владимир Георгиевич, несомненно, поэт от Бога – во всех смыслах этого слова. Поэзия его, как человека глубоко верующего, христианина, насквозь пропитана мыслями 6 божественном начале. Поэта окрестила бабушка в возрасте 10 лет, после смерти отца. Может, поэтому ему особенно мила Богородица – Дева, дарующая утешение. Есть поверье, что она, являясь в снах святым людям, называет себя Параскевой. Об этом одноименное стихотворение Руделева, до сих пор еще не публиковавшееся. В нем поэт дает свое объяснение существующим древним легендам о Богородице.
Мы долго беседовали с профессором, всего не расскажешь. Тем более что разговор пошел совсем не так, как планировался – большую часть заготовленных вопросов я так и не задала. Но об этом и не жалею. Черно-белый кот потерся на прощание о мои ноги, скрипнула калитка в обычных зеленых воротах, закрывая от меня удивительный мир легенд, научных открытий и стихов. Бережно унося с собой подаренные мне книги, я поймала себя на мысли, что чувствую себя несправедливо обделенной: я не слышала ни одной лекции этого замечательного человека. Да и никто за 6 (!) лет существования отделения журналистики в ТГУ им. Г.Р. Державина похвастаться этим не может.
ПАРАСКЕВА
«Знаю: это меня не касается.
Но ответь хотя бы загадкой:
В сарафанчике ятном,
с улыбкою сладкой,
чьих ты будешь, красавица?»
…Разжигают костер
дудари-ухажеры.
Разве знал я,
что будет поставлена точка.
Слышу голос ручья,
или дерева шорох,
или шепот травы:
«Я трех матушек дочка!»
Нет в мозгу моем
нужной зацепки-бороздки,
чтоб осмыслить
Трех Матушек образ чудесный.
Драгоценный их дар –
сарафанчик небесный,
изумрудные, яхонтовые полоски.
Словно искры костра,
словно росные капли.
А костер на поляне –
все круче и круче.
Из огня слышен голос мне
(так ли – не так ли?):
«Сорок Бабок зовут меня
ласково – Внучкой.
Тридцать Братьев
души во мне чистой не чают,
Тридцать солнечных Ангелов –
справа и слева.
Если спросишь,
а как меня там величают,
я скажу тебе:
ты говори – Параскева».
В небо взвился
Ее сарафанчик нетленный.
И полоски –
не радужная ли дорога?
Первой фразы я понял
вдруг смысл сокровенный:
это Три Ипостаси
Всевышнего Бога.
Это Вера святая,
Любовь и Надежда.
Сорок Бабушек –
Сороки, праздник весенний.
Как же сразу я это не понял,
невежда,
открывая для ласточек
окна и сени.
Как же имя Ее
не прочел на короне –
драгоценнейших черт
золотые Мыслети.
В тайне буду держать его,
зная, что в свете
никому не постичь его
«разве» и «кроме».
Тамбов, 12 ноября 2001 г.