Алексей Блиндяев. Мир как опечатка и похороны за счет завода

Книжное обозрение. – 1996. – 11 июня (№ 24). – с. 16.

МИР КАК ОПЕЧАТКА И ПОХОРОНЫ ЗА СЧЕТ ЗАВОДА

Трое из «Третьей волны»

Сапгир Г. Стихи для перстня. – Париж–Москва–Нью-Йорк: «Третья
волна», 1995. – 20 с. 300 экз.
Уфлянд В. Отборные тексты. – Париж–Москва–Нью-Йорк: «Третья
волна», 1995. – 20 с. 300 экз.
Холин И. Лирика без лирики. – Париж–Москва–Нью-Йорк: «Третья
волна», 1995. – 20 с. 300 экз.

Помните слова талантливого харьковского поэта, к тому же портного, а ныне – загадочного политического борца крайне правой (т.е. левой) направленности: «…следуя заветам подлеца и негодяя, но блестящего, самого жестокого поэта современной России – Игоря Холина: «Что б ни говорили, лишь бы говорили».

Насчет подлеца и негодяя – судить не берусь, не уверен. Насчет заветов – согласен, но это совершенно уже другая тема. вот то, что поэт блестящий, – это да, это точно. Все трое хороши. Уфлянд, Холин, Сапгир. Три автора трех тоненьких книжечек глезеровской «Третьей волны». Тираж – 300 экземпляров, каждый пронумерован и подписан автором.

Если видишь мир как опечатку
То намажь горчицы на газон
Из моря достань яйцо всмятку
А газету засунь за горизонт

Это Генрих Сапгир, самый из троих известный и самый разочаровавший своей книжкой. Ведь Сапгир – это кто? Это прежде всего Крокодил с головой петуха и Петух с головой крокодила, это война будущего, и вон там убили человека. Это наконец, извините, сонеты на рубашках. А здесь что?

– Синусоида.
– А кто это?
– Скорей всего животное какое-то.

Нет, о Сапгире говорить не буду, тем более что он и так – самый известный. Это, кстати, и из названия видно. Стихи для перстня. А точнее – СТИХИ ДЛЯ ПЕРСТНЯ. Поэтично.

У Холина проще, конечно. Лирика без лирики. Уфлянд же и вовсе без всяких там аллюзий и аллитераций, намеков и экивоков, рубит сплеча. Отборные тексты. То есть у одного получается хоть и лирика, но без лирики. А у другого наоборот: просто тексты, но все же отборные. Да и Сапгир, обхаянный выше, тоже стихи свои какому-то Перстню написал. Что за фамилия? Впрочем, не хуже, чем Навуходоносор. Но я – отвлекся.

Игорь Холин представлен в книжке своей весьма противоречиво. С одной стороны, короткие, убийственные и великолепные стихи из «Барачного цикла», «Военного цикла» и «Стихи с посвящениями», а с другой – длинная, даже длиннющая и совершенно несъедобная «Рыбина Рабина». С бесконечными «Да здравствует» в честь Преображенского рынка, Лианозова, потом художника (Рабина), жены художника, родственников художника, детей художника и даже картин художника… Все-таки Холин удивительно точно назвал книгу. По 12-ю страницу включительно идет лирика, а с 13-й по 19-ю – уже без лирики. Ну что же, читаем лирику:

Работал машинистом портального крана.
Комиссия заключила:
«Виновата сырая погода».
Жена довольна:
Похороны за счет завода.

Лирику блестящего, самого жестокого поэта современной России:

Познакомились у «Таганского» метро,
Ночевали у нее дома.
Он – бухгалтер похоронного бюро,
Она — медсестра из родильного дома.

Ну а после лирики Игоря Холина можно обратить взоры свои и на тексты Владимира Уфлянда. О чем они? Разумеется, все о том же, о Расее-матушке, о нашем, о родном, о насущном:

Придут иные времена
И будет издали видна
Россия в своей новой славе
Мне, возлежащему в канаве.

Примечательна дата под стихотворением: 1957–1989–1993- … У меня опускаются руки, я снимаю кепку, я не могу это комментировать. Мне больно. Мне хочется подойти и сказать: Талифа куми. Что значит: Встань и иди. А потом думаю – стоит ли? Ведь и сам возлежу там же, только не в Лианозове или Ленинграде, а у себя в Тушино, да и не возлежу даже, а – валяюсь. И ведь это про меня

(лично про меня, я в этом
рен, даже если и имеет
творение своим адресатом
го-нибудь вполне ре
Лифшица), пишет Уфлянд:

Вот ты,
хоть не резиновый,
но скользкий.
И отвратителен,
особенно нагой.
Но Женщина ждет и Тебя
поскольку
ей нужен именно такой.

Тексты Уфлянда грустны
лиричны, но отборны. При
слова А. Цуканова, сказан
по другому поводу и о дру
поэте, но попадающие, по-
му, в точку. Вл. Уфлянд – «
гательный, в чем-то даже
ный поэт, раскрывающий п
читателем свой поэтический
таким, каким он его видит
мир подонков, пьяниц и за
дыг никчемных».

Конечно же, и Уфлянд, и
лин, и Сапгир не первые
последние. Все, что они дел
уже было в русской поэзии
всегда будет. И Лебядки
Николай Глазков, и обэриут
Олег Григорьев из уфлянд
Ленинграда, и лианозов
Долгопрудного (или на
А раз так, то все же да здрав
ют все, кто приглашен на
рождения и те, кто не пр
шен. Да здравствует Р
Рабина.

Алексей БЛИНД

P.S. Кстати, о словах та
ливого харьковского поэта
вы думаете, кто написал
Игоря Холина вот это:

Сам не кует не косит
Есть за троих просит
Как только наша земля
Этого гада носит.

Правильно, это на
Игорь Холин.