Константин Кедров. Свобода после полуночи

Новые известия. – 1998. – 24 февраля (№ 34). – с. 5.

Константин Кедров, «Новые известия»

СВОБОДА ПОСЛЕ ПОЛУНОЧИ

Если следовать духу законопроекта господина Говорухина, то читать этот текст следует «только после трех часов ночи, только в закодированном виде», потому что речь в нем пойдет «про это».

Владимир Маяковский, невольно давший название новой популярной программе, писал: любовь это то, «что встает за горами грудей над волосами-джунглями». По сравнению с высказыванием классика, передача «Про это» выглядит достаточно безобидно. Ну любит кто-то, чтоб его во время любовного акта слегка подгоняли хлыстиком, кому от этого плохо. Ну есть люди, которые предпочитают партнеров своего пола. Это, конечно, неприятно, но можно и не смотреть. Зато какие же мы все разные. Один любит всех, другой только брюнеток, третий только себя. Как это отличается от монолитных бесполых, почти однополых толп, шествующих стройными колоннами мимо мавзолея, выражая свою любовь только к одному-единственному партнеру в фуражке генералиссимуса или в шляпе генсека.

Сегодня, когда с однопартнерной любовью всех граждан к одной-единственной партии произошел сбой, выяснилось, что граждане, сбежавшие из коммунистической семьи, способны на многое, просто не каждый знал, на что именно он способен. А если знал, то держал сие при себе. Разврат в стране, как и все остальное, распределялся по иерархии и полагался отнюдь не всем. Кому-то комсомольская сауна, а кому-то общая баня без особых удобств.

В те, теперь уже далекие счастливые времена никто из граждан не страдал импотенцией или избытком жизненных сил. Чувство глубокого удовлетворения переполняло страну, а если кто-то громогласно сообщал о своей неудовлетворенности, его тотчас же удовлетворяли в камере или психушке специально нанятые для таких дел санитары и уголовники.

Пусть не обижается Елена Ханга, но я воспринимаю ее передачу, как яркий политический памфлет, не имеющий никакого отношения к сексу. Если граждане открыто да еще и под аплодисменты аудитории сознаются в падении своего рейтинга, значит, «России действительно пора подыматься».

Наша «Про это» выгодно отличается от ихних «Пентхаузов» и «Плейбоев». Те от сытости, мы от семидесятилетнего поста.

Оказывается, люди не просто ищут решения своих интимных проблем. Они хотят говорить открыто с другими людьми. Отавную радость аудитории доставляет не содержание, а форма высказывания. Никто не собирается бить себя хлыстом или менять ориентацию после очередного признания. Но аплодируют все. Искренне и открыто. Они аплодируют свободе.

Самая пошлая программа на ТВ отнюдь не «Про это», а бесконечно блудословный и такой же блудливый «Парламентский час», хотя идет она не после полуночи, а как раз среди бела дня. Проблемы с рейтингом у «Парламентского часа» нет. Он не опускается, поскольку никогда и не поднимался. Обтекаемые, ничего не говорящие речи возвращают нас в светлое царство социализма, когда никто не интересовался популярностью той или иной политической антрепризы. Все и так знали, что никто это ни при какой погоде не смотрит и смотреть никогда не будет. Платили за эти шоу советскими деревянными, а потому они ничего не стоили. А вот за бесполый «Парламентский час» платить приходится нынешними полновесными, вполне конвертируемыми деньгами, взятыми из нашего, отнюдь не общего, а очень даже личного кармана..

Недавно Зюганов заявил, что снова потребует создания на ТВ «Общественного наблюдательного совета». Мы все и так знаем, что общественное выше личного настолько, насколько личное ниже. Поэтому «блажен муж иже не иде на совет нечестивых», а который сидит или даже лежит себе спокойно у телевизора после полуночи и смотрит не на краснокоричневых агитпроповцев, а на слегка шоколадную, вполне обаятельную Елену Хангу.

Потому что:

«В этой теме, и личной и мелкой,
перепетой не раз и не пять,
Я кружил поэтической белкой и хочу кружиться опять».

В отличие от Маркса и Энгельса, провозгласивших в коммунистическом манифесте «долой вашу семью», нынешние колебатели устоев ничего не собираются ниспровергать или разрушать. Они просто дают людям возможность высказаться о том, что их действительно волнует. В экономике и в политике все давно известно на десять лет вперед и на тысячу лет назад, а вот в любви все неясно, все неизведано.

Между Россией и Европой произошло распределение ролей. Россия опробовала все виды социальных извращений и революций – Европа опробовала на себе революцию сексуальную. Теперь можно обменяться плодами: мы им коммунизм, а они нам СПИД.

«Про это» – передача ироничная, издевательская. Она доводит до абсурда обе идеи, чтобы в конечном итоге остаться все с тем же мистером Икс по имени Человек. Достоевский говорил, что человек есть величайшая загадка, которую хочется разгадывать всю жизнь. На исходе XX века ясно, что ни Маркс, ни Фрейд загадку эту не разгадали. Так что пусть пока порезвится с микрофоном невозмутимая и слегка ироничная Елена Ханга.

Тем же, кто опасается за нравственное здоровье нации после полуночи, не грех перечесть «Евангелие», где есть такие замечательные размышления о свободе. Пока человек во младенчестве, ему указывают «не ходи туда», «не делай этого». Когда же он становится взрослым, то сам выбирает путь. А потому: «Всё мне дозволено, но не всё полезно».