Константин Кедров. Сталин, Гитлер, Чикатило

Новые известия. – 1998. – 8 апреля (№ 65). – с. 5.

Константин Кедров, «Новые известия»

СТАЛИН, ГИТЛЕР И ЧИКАТИЛО

Уходящий XX век оставляет истории самых страшных злодеев – Сталина и Гитлера. На совести этих политических деятелей миллионы людей, убитых и замученных по их личному приказу. Более того, оба они были не только заказчиками, но и прямыми организаторами массовых убийств с применением самых изощренных пыток. Перед этими двумя бледнеют и отходят на второй план фигуры таких легендарных душегубов, как Нерон и Иван Грозный, хотя последний пользуется заслуженной «славой» Чикатило на троне.

Вопрос о вменяемости или невменяемости политических садистов и некрофилов остается таким же открытым, как и споры о психической полноценности Чикатило. Первая комиссия признала его невменяемым и, следовательно, неподсудным. Вторая под давлением возмущенной общественности признала человека, разгрызающего детям сухожилия, вполне вменяемым.

Поразительно, что те же самые люди, которые вполне справедливо требовали казни Чикатило, могут ходить на демонстрации с портретами Сталина, организовавшего убийство многих тысяч детей.

Книга современного психоаналитика знаменитой Венской школы Антона Ноймайра – еще одна попытка разобраться в лабиринтах психиатрического ада Сталина и Гитлера.

Кнут из шкуры бегемота

Прадед Гитлера Иоганн Непомук Хютглер был женат на собственной внучке Кларе Пёльцль. Возможно, что именно эта кровосмесительная связь привела к существенному психическому изъяну и в характере отца Гитлера Алоиза, и в самом Адольфе. Дело в том, что и отец, и сын были несомненными садистами. Человеческие страдания ежедневно доставляли им радость и удовольствие. Алоиз Гитлер не выпускал из рук кнут из кожи бегемота, которым систематически яростно избивал своего сына Адольфа.

Антон Ноймайр обращает внимание на эту весьма существенную деталь. Дело в том, что вытесненные в подсознание и впоследствии как бы забытые ужасающие воспоминания детства во взрослом возрасте спроецировались на отношение Гитлера к евреям в концлагерях. По его приказу охранники лагерей были снабжены кнутами из кожи бегемота. Ими они нещадно избивали заключенных евреев. Кроме того, Алоиз Гитлер подзывал сына к себе не словами, а свистом в два пальца. Надсмотрщики в лагерях уничтожения были снабжены специальными пронзительными свистками, которые служили главным средством общения с заключенными. Кнут и свисток – семейное наследие Гитлеров.

Отец Сталина Виссарион Джугашвили тоже отличился особой жестокостью по отношению к сыну. По свидетельству меньшевика Иосифа Иремашвили, пьянство с избиением жены и сына были повседневной реальностью в семье Джугашвили. В конце концов отец Сталина погиб во время поножовщины в пьяной драке.

Пьяный грузинский драчун, сапожник и такой же горький пьяница австрийский фельдфебель с кнутом выкормили и воспитали самых страшных двух политических монстров за всю историю.

Университеты рабства

Тифлисская семинария была лучшим учебным заведением Грузии. По сути дела, она заменяла университет для будущей грузинской интеллигенции. Но палочная дисциплина, доносы, наушничество, слежка отнюдь не способствовали воспитанию гуманной личности.

Психологи знают понятие «первичная группа». Это сообщество, в котором формируется юношеский характер. В дальнейшей жизни «первичная группа» становится идеалом всей жизни. Хочет того человек или нет, он везде в своей социальной деятельности воссоздает нравы и порядки, усвоенные в юности. Горько сознавать, что такой «первичной группой» для Джугашвили стала Тифлисская семинария. Слежка всех за всеми, безоговорочное подчинение начальству сверху донизу (т.н. демократический централизм); и, наконец, твердая убежденность наставников, что именно они обладают знанием истины в последней инстанции.

Четырнадцатилетний Иосиф Джугашвили не стал религиозным, но четко усвоил приемы авторитарного кодирования. Впоследствии он нашел свою «библию» – манифест Ленина «Что делать?». Вместо Бога – пролетариат, вместо церкви – партия, вместо литургии – политинформация. В своих статьях и речах Сталин часто пользовался приемами церковного кодирования, основанного на монотонно торжественном повторении одних и тех же слов. Быть таким же скромным, как Ленин, быть непримиримым к врагам, как Ленин, быть (еще чего-то) – и снова «как Ленин».

Забавно, что те же нехитрые приемы «ораторского искусства» использовал Гитлер. Я вышел из немецкого народа, я стал немецким народом, я буду немецким народом и т.д.

В отличие от неразговорчивого Сталина Гитлер мог говорить часами, и все в том же духе. Его «первичной группой» было сообщество люмпенов-бродяг в венском общежитии для бедных. И Сталин, и Гитлер в юности были изгоями, часто не имеющими куска хлеба и крыши над головой. Однако выход из безвыходной ситуации они искали по-разному. Гитлер твердо решил посвятить себя живописи и архитектуре, дважды безуспешно поступал сначала в Мюнхенскую, потом в Венскую академию живописи. Он даже зарабатывал на пропитание своими рисунками. Рисовал и часто с успехом продавал свои работы. Кто знает, приняли бы Гитлера в академию и одним бездарным художником стало бы больше, а одним диктатором меньше. Может, ему и удалось бы сублимировать свою агрессию в художественные полотна глазуновского типа.

Сталин тоже пробовал себя в поэзии. Его юношеский стишок получил неплохую оценку специалистов. И опять мы видим маленькую тропинку, которая могла бы увести будущего диктатора с проторенной дороги, ведущей к аду. Но сослагательного наклонения у истории не бывает.

И Сталин, и Гитлер в полном соответствии с законами психологии нашли объяснение ранних неудач своей жизни, создав для себя образ врага. Кстати, у Сталина и у Гитлера этот образ врага был общий – капиталист. Однако для Гитлера это капиталист неариец, чаще всего еврей. Сталин стал антисемитом уже в старости, на стадии не только психологического, но и физического распада.

Любовь людоедов

Психологи считают, что и Сталин, и Гитлер родились на свет с явными генетическими отклонениями. У Сталина — сросшиеся большой и средний палец ноги и явная сухорукость, у Гитлера врач зафиксировал родовую травму, в результате которой младенец родился с одним яйцом. В сочетании с беспощадными побоями в детстве эти физические недостатки также способствовали психическим отклонениям даже на уровне личной жизни. И все же законченными садистами и некрофилами стали они не сразу.

Удивительно, что и Сталин, и Гитлер в молодости пережили настоящую любовь, которая могла бы их спасти от полного социального и политического безумия; но по роковому стечению обстоятельств жизнь их возлюбленных рано оборвалась. Вернее, Гитлер довел свою любовь до самоубийства.

Первая жена Сталина Екатерина Сванидзе скончалась в 1907 году. Вторую, по данным Антона Ноймайра, он все-таки застрелил. Аллилуева открыто выступила против политики раскулачивания, которая увенчалась страшным голодомором на Украине. Съездив на Украину с инспекцией, Аллилуева увидела горы трупов женщин и детей, гибнущих от голода прямо на дорогах. Вернувшись, она высказала Сталину все, что думает о его душегубстве. Сталин в ярости выхватил пистолет и выстрелил в Надежду Аллилуеву. Более того, Антон Ноймайр приводит документы, согласно которым Сталин приказал выкопать тело Аллилуевой из могилы и предать сожжению, развеять прах, а на ее месте похоронить другую женщину. Эти данные нуждаются в проверке, но вполне соответствуют характеру Сталина и стилю его отношений с женщинами.

По свидетельству профессора Плетнева, личного врача Сталина, он жестоко расправлялся с женщинами, ответившими ему отказом. Молодая сотрудница секретариата Лиза Казанова была насильно доставлена на дачу диктатора и изнасилована в его присутствии четырьмя охранниками. Адъютант маршала Буденного М.Аквилянов отказался участвовать в этом скотстве и был расстрелян в 1937 году. Лизу арестовал Ягода, и она сгинула в лагерях, однако один из приближенных Ворошилова проболтался в кругу офицеров о том, как здорово устроил Сталин «эту развлекушку».

Профессор Плетнев приводит такую фразу из письма Енукидзе к Сталину: «А теперь твои похотливые желания перешли уже и на мальчиков, которыми тебя снабжает Тимошенко. Будь проклят, палач, садист, дьявол!».

Возлюбленные Гитлера с удивительной последовательностью либо покончили с собой, либо, как Ева Браун предпринимали попытки к самоубийству.

Почему при невыясненных обстоятельствах убила себя племянница Гитлера Гели Раубаль? Вот что сообщает Норберт Бромберг. «Для получения полного сексуального удовлетворения Гитлеру необходимо, чтобы женщина, сидя на корточках над его головой, помочилась на его лицо».

Неудивительно, что кроме Гели Раубаль покончили с собой кинозвезда Ренате Мюллер, Инга Лей, Юнити Митфорд. Любовь к людоеду отбила у них последний вкус к жизни.

Некрофилия

Широко распространенное представление, что Сталин и Гитлер, руководствуясь высшими интересами, не замечали гибели миллионов людей. Наоборот, большая часть их времени была занята созерцанием, именно созерцанием, страданий своих жертв. На столе у Гитлера стоял снимок с генералами, подвешенными на мясных крюках со спущенными штанами.

Сталин самым решительным образом требовал пыток и во всех подробностях именно подробностях требовал отчетов Ягоды, Ежова и Берии о поведении жертв в момент пытки и казни. Эти рассказы вызывали у него радостный смех и безудержное веселье.

После Сталинградской битвы Гитлер уже не верил в успех войны и большую часть времени занимался подробным проектированием и устройством концлагерей массового уничтожения. И Сталин, и Гитлер не довольствовались единичными казнями и пытками. Они требовали именно массового уничтожения людей. И чем больше была цифра уничтоженных, тем лучше. Однако синдром некрофилии таков, что никогда не может быть удовлетворен. Как садист не может насладиться до конца видом мучений жертвы, так некрофил требует новые и новые горы трупов.

Разговоры о приверженности Сталина пролетариату, а Гитлера немцам – пустая демагогия. Гитлер лично приказал затопить берлинское метро, где находились десятки тысяч женщин, детей, мирных жителей и раненых немецких солдат. В конце концов он заявил, что если все немцы погибнут, то так им и надо. Статистика сталинского террора в равной мере беспощадна и к рабочим, и к интеллигенции, и к крестьянам. Он ненавидел всех.

Поразительно, что и последние дни Сталина, и последние дни Гитлера заполнены до предела концлагерными делами. Гитлер сначала требует расширить как можно больше масштабы убийств. Потом так же судорожно требует, не снижая масштабов уничтожения, уничтожить все следы преступления вместе с людьми…

Сталин занят «созидательным строительством» новых концлагерей для евреев по гитлеровскому образцу, а когда Маленков робко замечает, что «для этого нужно время», в ярости так сжимает кулак, «по в нем ломается зажатая трубка.

Разумеется, ни Чикатило, ни Гитлер, ни Сталин не могут считаться людьми нормальными. Однако у медицины нет возможностей выявлять таких садистов и некрофилов, поскольку интеллектуальные возможности таких личностей достаточно высоки, а их социальное поведение всегда прикрыто общепринятой демагогией. Кстати, речи Чикатило на процессе, клеймящие буржуазию, и пение «Интернационала» со спущенными штанами отнюдь не случайны. Общество должно помнить, что садисты и некрофилы всегда неравнодушны к политике и к идеологии насилия. Их стремление к власти прямо пропорционально вытесненной агрессии. Любые виды расовой, национальной и классовой розни сулят им неслыханное наслаждение: пытки, погромы, уличные и фронтовые бои, а главное – горы трупов.