Константин Кедров. Любовь на Луне и на Земле

Новые известия. – 1998. – 22 августа (№ 157). – с. 7.

Константин Кедров, «Новые Известия»

ЛЮБОВЬ НА ЛУНЕ И НА ЗЕМЛЕ

«Утро красит нежным светом стены Сити и Кремля». Так начинается очередной озорной роман самого культурного и рафинированного возмутителя общественного спокойствия Егора Радова.

Он давно стал культовой фигурой в кругах продвинутой молодежи. Его роман «Змеесос» цитируется в Интернете как новая классика. И уже поговаривают о новой волне молодых авторов, для которых его проза была начальной точкой отсчета.

Сын хорошо известной лирической поэтессы Риммы Казаковой создал свою неклишированную прозу, не похожую на унылый реализм и гораздо более глубокую, чем иронический постмодерн.

Недавно в Интернете появился его новый роман «Бескрайняя плоть». Честно признаться, читать с экрана романы я еще не научился и, как в недобрые советские времена, знакомился с новой вещью по рукописи. Предшествующие романы Егора Радова выходили в издательстве «Гилея», известном раритетными изданиями русских футуристов и пятитомника Казимира Малевича.

Однако последнюю вещь «Гилея» печатать отказалась. И, пожалуй, понятно почему. «Бескрайняя плоть» – это поиск третьего серединного пути между реализмом и авангардом. Правда, Радов все равно остается тем, кем был. Не реалист, не модернист, а ироничный исследователь глубин сознания и подсознания самого современного человека.

Если я скажу, что герой романа – служащий фирмы, скитающийся по космосу в поисках третьего пола, это вряд ли прояснит ситуацию. В результате нескольких превращений герой и его возлюбленная, секретарша фирмы, время от времени меняются ролями и даже телами. То он – она, то она – он.

Вообще-то мне гораздо больше понравилась вполне земная любовь в офисе, прямо на канцелярском столе среди множительной аппаратуры. «Послушай, – вдруг обиженным голосом проговорила она, – мне компьютерная мышь попала прямо в…

– Плевать!!

Она елозила по столу мышью, на мониторе начало происходить что-то невообразимое: поползли восклицательные знаки, потом буква «3», все зачернялось, потом стерлось: появилось множество букв, каких-то цифр и вовсе страшных значков. В последний момент выползающий факс запечатлел след горячей любви на строчке «Уважаемые господа»…

Герой романа Зудов попадает в очень трудную ситуацию. Глава его фирмы задумал финансовую аферу, чтобы списать все долги на мертвого, в прямом смысле этого слова. Зудову поручено заключить договор с человеком, который вот-вот умрет. Так начинаются скитания по домам престарелых, по моргам, по роддомам и даже по Космосу. Как только корабль приземляется на Луну, Зудов мгновенно становится секретаршей Лерочкой Небаба, а секретарша Лерочка Небаба становится Зудовым, и между ними снова и снова повторяется любовная сцена. И туг Валерий Небаба (бывшая Лерочка) обнаруживает, что его возлюбленная Зудова отнюдь не девушка, и смутно вспоминает, что виновна в этом она сама, когда-то в офисе лишившая ее-его девственности.

Старая, как мир, игра с переходом полов и переодеваниями, известная еще Сервантесу, Шекспиру и Боккаччо.

Егор Радов написал веселый и на этот раз очень светлый роман. Это вызовет ярость чернушников и постмодернистов, а в стане реалистов его опять не поймут. И он привычно останется в одиночестве, правда, как всегда, со своими, преимущественно молодыми, читателями.

Не ищите имя этого писателя в списке лауреатов разного рода денежных премий. Там, где деньги, литература, как правило, не ночевала. Или лишь на секунду прилегла прикорнуть. Зудова засылают в космос, дабы продолжить опыты с воссозданием божественного существа высшего порядка, обладающего третьим полом. Не знаю, как Зудов, а Радов такое существо находит. Это Он и Она, когда вместе и когда хорошо.

Ничего нет труднее и опаснее для художника, чем работать с вечными темами. Банальность подстерегает на каждом шагу. В этом смысле роман Егора Радова банален. Он о жизни, любви и смерти и более всего о любви. На Луне Зудову объясняют: «Пойми, наконец, что ты попал в мир, где главный закон состоит в отсутствии всех законов, точнее ты сам – вот наиглавнейший и единственный закон». Проза конца XX века подчиняется такому порядку.

Современная ирреальная реальность бросает вызов литературе. Мы живем в мире, где за небольшую сумму денег мужчин превращают в женщин, а женщин в мужчин. Из микроскопического обломка волоса или ногтя можно воссоздать вполне полноценное потомство методом клонирования. Можно зачать ребенка в пробирке. Но нельзя выйти из своего времени. «Времена не выбирают. В них живут и умирают». И только в искусстве, чаще всего в литературе, мы едва успеваем заметить, что новое время уже пришло.

Действие романа Радова – 2022 год, хотя совершенно очевидно, что все это происходит сегодня. Именно в фантастике человек более всего привязан к своему времени.

Жюль Верн старомоден и привязан к XIX веку прежде всего в сбывшихся прогнозах, потому что сбылось-то сбылось, да только совсем по-другому. Можно нафантазировать массу технических изобретений, но нельзя придумать человека будущего так, чтобы было похоже.

Герой Егора Радова мог появиться только здесь и сейчас. Его никто не предсказывал, не предвидел и не предчувствовал. Это человек, оказавшийся в абсолютно незнакомом и чужом для него времени и пространстве. Неожиданная действительность ежедневно обрушивается на нашу психику, делая жизнь абсолютно невыносимой. Выживают лишь те, кто успевает полюбить именно эту, непредвиденную, реальность с этим, непредсказуемым, человеком. Тот, кто полюбит раньше других, по праву может считаться современным писателем. Егор Радов один из немногих, кто успел влюбиться в свое пространство и свое время, хотя, как всегда, они того не заслуживают.