Константин Кедров. Завещание Бертрана Рассела

Новые известия. – 1998. – 21 октября (№ 199). – с. 7.

ЗАВЕЩАНИЕ БЕРТРАНА РАССЕЛА

Вышел последний труд выдающегося мыслителя

Он любил читать детективы на ночь, но по-своему. Прочитывал первые десять страниц, а потом сам угадывал, чем все закончится. Разгадав интригу, открывал последнюю страницу и, если догадка оказывалась верной, засыпал спокойно. Похоже, что и загадку человеческой жизни Рассел рассматривал как некий весьма искусный детектив природы. Его труд «Мудрость Запада» – попытка разгадать тайну перед погружением в вечный сон. Рассел умер в 1970 году, прожив 98 лет, до конца дней сохранив ясность гениального разума.

В религиях Расселу больше всего не нравилось утверждение, что человек есть подобие Божие или во всяком случае весьма совершенное творение Бога. «Достаточно подойти к зеркалу, чтобы убедиться, что это не так». Таким зеркалом для великого логика был его гениальный ум. Поскольку далеко не каждый из нас наделен столь же совершенным мозгом, весьма полезно время от времени раскрывать книги Рассела, смотреться в них, как в зеркало, и убеждаться, что от совершенства мы весьма далеки.

Альберт Эйнштейн всегда удивлялся щедрости Творца, давшего человеку два мозга. К чему такое расточительство, ведь большинство пользуется только одним – спинным… Рассел с этим утверждением был согласен, но до самой смерти не уставал взывать к головному мозгу. Полемизируя с учением Павлова о рефлексах, якобы объясняющих полностью поведение животных, он однажды скептически заметил, что и о человеке наука знает очень мало. «Предполагается, что мы, как собаки Павлова, не думаем, а пускаем слюну». Если бы он прочел «Собачье сердце» Булгакова, то убедился бы, что на 1/6 суши власть захватили именно такие пускатели слюны.

Мудрость Запада – это отождествление разума и свободы. Свободный человек разумен, а разумный – свободен. Это открытие Бенедикта Спинозы Расселу особенно близко.

Бертран Рассел впервые был издан в Советском Союзе в начале 60-х. Его книга «Границы и сферы человеческого познания» была снабжена весьма примечательным грифом: «Для научных библиотек». Это означало, что простым смертным сей труд не был рекомендован. Чтобы прочесть великого математического логика XX века, мне пришлось брать письменное разрешение у ректора. Книга и вправду оказалась взрывоопасной. Рассел доказал в ней, что наука зиждется на вере в субъективный человеческий опыт. Когда физики говорят: точка, линия, поверхность, – они отнюдь не опираются на науку. Это субъективное восприятие человека. А, стало быть, математика, физика, логика, не говоря уж о философии, мало чем отличаются от религии. Верующий верит в Святую Троицу, математик в точку, линию и поверхность. Троица состоит из Отца, Сына и Святого Духа, линия, поверхность и точка – из невидимых и неизмеримых нулей. Вера в нуль по Расселу – то же самое, что вера в Бога.

Бертран Рассел был убежденным космополитом и утверждал, что умрет спокойно, если будет создано мировое правительство. Вместе с Альбертом Эйнштейном и другими величайшими умами столетия он добился того, что ООН из политической структуры превратилась во многом в общечеловеческую гуманитарную организацию, взявшую на себя многие функции мирового правительства. Рассел мечтал, что функции ООН будут все более расширяться, а государственные национальные амбиции будут постепенно сходить на нет, уступая место правам личности, правам человека.

С большой охотой советские власти издали брошюру Рассела «Почему я не христианин». Математик и философ утверждал, что христианство не лучше и не хуже других религий, например буддизма. К тому же он заметил, что агностики и атеисты по своим моральным качествам ничуть не отличаются от верующих ортодоксов.

«Мудрость Запада» – последний труд и своего рода философское завещание крупнейшего мыслителя. Рассел считает, что Запад от Востока отделен научным знанием, берущим начало в философии Древней Греции. Наука как религия восходит к вере, но ее поступательное движение – это постоянное расширение сферы разума и опыта. Наука доверяет, но проверяет. Скептицизм западного сознания позволил построить ту цивилизацию, которая никак не укореняется на Востоке.

Рассел верит, что «мир, который является объектом исследования, создан не нами». Но нами создана этика. Платон отождествлял добро со знанием. «Было бы утешительно, если бы это было так, но, к сожалению, взгляд Платона слишком оптимистичен».

Рассел склонялся к утверждению Шопенгауэра, что миром движет не разум, а воля. «Разум может действовать и действует как контролирующая и руководящая сила для воли и чувств. Но, строго говоря, именно воля выбирает цели».

Насколько прав Рассел, можно убедиться на примере судьбы Андрея Сахарова. Один и тот же разум создавал для Сталина водородную бомбу, а затем, прозрев, делал все возможное, чтобы эта бомба не взорвалась никогда. Этика не проверяется логикой. Рассел убежден, что этика восходит к инстинкту самосохранения. «Нельзя привести никакого научного доказательства в пользу того, что неразумно поступать жестоко со своими товарищами. Мне кажется, что это плохо. Что до того, почему жестокость – это плохо, то я не уверен, что могу представить удовлетворительные доводы». Тем не менее Рассел верит, что со временем наука найдет ответ на этот вопрос, основательно потеснив религию. Он исповедует религию Пифагора, считавшего, что «бескорыстное исследование – это добро». Вместо утверждения Бэкона «Знание – сила» Рассел предлагает другое, уходящее в древность: «Знание – добро». Но знание немыслимо без свободы, поэтому «свобода слова и мысли – это великие покровители свободного общества, где исследователь может позволить истине вести его, куда она пожелает».

Мы живем в таком обществе сравнительно недавно и, может быть, потому позволяем всем и каждому вести себя, куда ни попадя.