Елена Кацюба. Денег у нас не было, нет и не будет

Новые известия. – 1998. – 28 июля (№ 138). – с. 5.

У телеэкрана с Еленой Кацюбой

ДЕНЕГ У НАС НЕ БЫЛО, НЕТ И НЕ БУДЕТ

Что-то не везет России с Ковалевыми. У гоголевского Ковалева сбежал нос, да еще при этом оказался выше чином, чем лицо, частью которого являлся. Сам Ковалев был всего лишь майором, а нос оказался статским советником. Ельцин освободился от своего Ковалева, предварительно украсив его маршальской звездой.

Впрочем, всю неделю России грозила опасность остаться с носом. Разборка с кредитом МВФ растянулась на много серий. В самой последней, когда наконец-то дали, Чубайс признался, что три раза терял надежду получить. Но тут можно не беспокоиться: кто-кто, а Чубайс всегда получит. И справа, и слева, и от МВФ. Чувствуя, что обстановка накаляется, ТВ время от времени вкрапляло радостные «вести с полей»: Кириенко с Вяхиревым договорятся, кто, кому и сколько, к 1 августа; какой-то из столичных гигантов «выправится» к следующему году; в Дзержинске начал жизнь еще один центр «большой культуры». Когда-то боролись за «большое молоко»… В Японии среди бизнесменов царит пессимизм, чему диктор «Деловой Москвы» порадовался: приятно сознавать, что еще кто-то в мире преодолевает экономический кризис.

Андрей Илларионов в «Часе пик» держался стойко, как партизан на допросе. И только одно твердил, как молитву: это проблемы не решит. Где-то в середине беседы всплыл давно забытый «Титаник» – валовой продукт, а «отрицательное сальдо» вызвало слезы на глазах. Как пресловутая Манька, я уже задумалась, как пишется: аблигация или облигация? Но прорвавшийся в эфир телезритель из Самары резанул напрямую: «Деньги сейчас тратить – это первая необходимость или можно повременить? Хочу купить автомобиль».

Дело в том, что, согласно опросам, большинство людей солидарны с котом Матроскиным: «А я ничего выписывать не буду, я буду экономить». В жизни они охотно занимают и перезанимают друг у друга, но тем не менее решительно против кредита. Но далеко не все различают МВФ и ВМФ – военно-морской флот, у которого тут на днях тоже был праздник. И озабочены только одним: уже пора тратить или можно еще копить. Только коммунист Илюхин знает, как выйти из кризиса: отнять все и поделить. Знакомый шариковский рецепт. Наконец-то и коммунисты окажутся «при деле». В этой области их опыт незаменим.

Только на второй день Илларионов поверил, что кругом свои, оставил экономический ново-жреческий язык и объяснил по-человечески, почему девальвация неизбежна. Виновата наша банковская система. Занимать у себя дороже, чем у чужих. А в конечном итоге расплачиваться налогами все равно всем нам. К концу передачи фраза «налоговая составляющая является неизбежной составляющей частью пакета предоставления помощи» стала почти понятной. Словом, как говорил дедушка Гайдар, что такое деньги, каждый понимал по-своему, но все вместе знали, что надо… А вот тут-то и возникает знаменитое «отнюдь!» Гайдара-внука.

«Дорогая, посмотри, сколько у нас денег. Мы полностью расплатились и теперь можем начинать откладывать» – эта фраза вылетела из гнезда сериалов на третьем канале. Если импортный киногерой говорит, что не в деньгах счастье, значит, денег у него уже достаточно. Когда то же заявляет наш человек, денег у него нет, не было и, скорее всего, не будет. В кино у нас про это вообще не разговаривали, разве только очень отрицательные герои. Поэтому режиссеров обвиняли в отрыве от реальности и неуважении к зрителю. Зато теперь про деньги только и говорят, и даже крупные режиссеры.

Алексея Германа, как и во времена «Ивана Лапшина», всячески убеждают, что страшно далеки его ленты от новорусского народа, никто не купит. Так нет же, покупают, злодеи, да еще хотят раскручивать. Ох уж эти загадочные денежные мешки. Они оказались дальновиднее каннского жюри, словно читали в престижном французском журнале, что фильм «Хрусталев, машину!» опережает время на 10 лет. А, может, и вправду читали? Шокировать Каннский фестиваль не всякому удается. Ведь даже по отдельным кадрам, вкрапленным в передачу Виталия Потемкина по «Культуре», видно – режиссеру удалось невероятное. Он создал в кадре такой объем и такую глубину, что не остается сомнений: земля действительно круглая и мчится в безвоздушном пространстве со страшной скоростью.

Режиссер же сказал, что зрителя он как раз, наоборот, уважает, а в конце передачи застенчиво добавил: «У нас почти замечательная страна, но хорошо бы, чтобы всем деньги платили».

Что касается денег, то хочется напомнить: режиссеры, актеры, писатели, художники не имели привилегии советских рабочих и служащих ежемесячно получать зарплату независимо от качества сходящих с конвейера танков или тапочек. Бессмертная фраза о том, насколько лучше играла бы Ермолова вечером, если бы днем стояла у станка, была вовсе не шуткой, а культурной политикой.

Когда же конвейеры остановились, началось всеобщее удивление. Шахтеры отправились на рельсы – мешать поездам. Оказывается, для них это принципиально: работать на строительстве не хотят, бесплатную землю брать не желают – профсоюзы не велят. По этой логике железнодорожники должны сейчас перекрыть взлетные полосы, а летчики – разлечься на полях, мешая крестьянам бороться с урожаем. Крестьяне могли бы надуть матрасы и качаться на волнах, перекрывая морякам фарватер. А что же моряки? Один из них подумал, подумал, не стал никому мешать и начал шить купальники. Он по секрету поведал «Времечку», что в вооруженных силах остались либо самые стойкие, либо бездельники, ему же захотелось делом заняться. Действительно, кому рельсы, а кому швейная машинка. Пехотинцы могут, например, тачать сапоги,летчики – строчить лифчики (из парашютов). Для России это нормально. Здесь писатели пишут картины, министры – стихи, а лесники собирают вертолеты. Видимо, только недостаток воображения побудил майора-танкиста выехать на боевой машине в город и митинговать на нем, как Ленин у Финляндского вокзала. В результате герою грозит обвинение в «незаконном завладении транспортным средством», то есть в элементарном угоне. Ошарашенный диктор «Новостей» спросил: «Что же такое будет, если в России танк признают транспортным средством?».

А вот в Японии танки – вообще стихи, в которых выражается загадочная японская душа. По НТВ прошел сюжет о пенсионере Мицео Накао, который решил дать еще один шанс Льву Толстому. Бывший член совета директоров автомобильной корпорации «Мицубиси» построил в горах свою Ясную Поляну и даже могилу сложил из камней. Это не музей, считает он, а лаборатория по изучению личности. Представитель вымирающего поколения японских толстовцев считает, что достиг здесь того, что не удалось самому писателю, – счастья. Ведь здесь ни его, ни Толстого никто не достанет.

Прав все-таки Люк Бессон – время не имеет значения, только жизнь имеет значение. Вот оно и исчезло в тот же самый день в программе «Времечко». Или, согласно Эйнштейну, стало пустой фикцией. А как еще иначе сказать, если сидит себе спокойно в кресле художник Игорь Зиновьев, человек ста четырех лет от роду, в доме у которого бывал Лев Толстой – в гости приезжал. Поначалу ведущий Андрей Максимов даже растерялся и начал зачем-то спрашивать про революцию. Но достаточно быстро выяснилось, что все революции и войны – всего лишь мгновения житейской суеты. Интереснее люди – Булгаков, Мейерхольд и многие другие, о которых мы, надеюсь, услышим при следующих встречах. В конце передачи гость программы встал на голову – в прямом смысле слова. То есть сделал то, чем занимаются все настоящие художники, а также и премьер-министр Кириенко вместе с загадочным МВФ. Знающие люди упорно твердят по всем программам, что через год биржа все равно взорвется. Утешает только, что финансисты и политики в отличие от саперов ошибаются много раз.