С. Тамахин. Я вас любил…

Тамбовская время. – 1997. – 11 июня (№ 24). – с. 6.

К 198-летию А.С. Пушкина

Я ВАС ЛЮБИЛ…

В конце 1826 года Александр Сергеевич Пушкин пишет в своем дневнике: «Мне 27 лет… Пора жить, то есть, познать счастье… Жизнь моя доселе кочующая, такая бурная, иногда наводит на тягостные раздумья.» Все чаще возникает мысль зажить семейной жизнью, своим домом.

В 1828 году умирает няня Арина Родионовна, годом раньше сестра Ольга выходит замуж; близких друзей никого в Петербурге не было, и поэт решает переехать в Москву.

Зима – самый разгар светской жизни. Именно в это время Александр Сергеевич приезжает в Москву и попадает на бал к Йогелю, танцмейстеру, где увидел, шестнадцатилетнюю девушку необычной красоты «в белом воздушном платье , с золотым обручем на голове». Наташа Гончарова произвела на поэта неотразимое впечатление. Он стремится видеть ее как можно чаще, стараясь бывать на всех вечерах, на которых бывает она, посещает Гончаровых дома.

В конце апреля 1829 года Пушкин посылает одного из своих приятелей к матери Натальи Николаевны просить руки ее дочери. Гончаровы ответили неопределенно. Это и не отказ, но и не согласие. Это огорчило Пушкина, и 1 мая 1829 года он уезжает на Кавказ, несмотря на запрещение императора Николая I, оставив письмо для Натальи Ивановны: «Ваш ответ позволяет мне надеяться… Я сейчас уезжаю и в глубине своей души увожу образ небесного существа, обязанного вам жизнью».

В августе 1829 года Пушкин возвращается в Москву. Он сразу же отправляется к Гончаровым. Приняли его холодно. Он уехал в Петербург в полном отчаянии, и в этом состоянии родились прекрасные строки.

Я вас любил: любовь еще, быть может,
В моей душе угасла не совсем:
Но пусть она вас больше не тревожит;
Я не хочу печалить вас ничем.
Я вас любил безмолвно, безнадежно,
То робостью, то ревностью томим;
Я вас любил так искренне, так нежно,
Как дай вам Бог любимой быть другим.
Эти стихи А. Даргомыжский положил на музыку.

Весной 1830 года Пушкину передают благосклонный отзыв о нем в семье Гончаровых. Поэт возобновляет сватовство и едет в Москву.

Остановившись в доме своего друга П.В. Нащокина, Пушкин решает ехать с визитом к Наталье Николаевне. Согласие на брак было дано.

С согласия императора Пушкин 18 февраля 1831 года венчается с Натальей Николаевной.

В тот день вьюга разыгралась не на шутку. В доме жениха и невесты стояла предсвадебная суета, но вот карета жениха заехала за невестой, и молодые поехали в церковь Большого Вознесения на Никитской улице. Она в венчальном платье с длинным шлейфом; прозрачная фата ниспадает с головы, украшенной белыми Цветами. Он никого не замечает кроме невесты.

Пушкин и Гончарова меняются кольцами. Кольцо Пушкина падает, катится по ковру. Он поспешно наклоняется, чтобы поднять его, свеча в левой руке гаснет, а с аналоя, который он задел, падают крест и Евангелие. У суеверного Пушкина лицо покрывается смертельной бледностью.

Так поженились великий русский поэт и первая красавица того времени.

4 ноября 1836 года Пушкин получает по почте «Диплом светлейшего Ордена рогоносцев», члены которого выбрали Пушкина помощником «великого магистра». Этим намекалось на связь Натальи Николаевны с Николаем I (жена «великого магистра» – Нарышкина – была любовницей Александра I). Такое письмо мог написать лишь барон Геккерен, сын которого – Дантес – был влюблен в Наталью Николаевну. Пушкин в письме барону написал, что он – сводник, потакающий увлечениям пасынка, и вызвал его на дуэль. Поединок мог повлиять на положение Геккерена при дворе, поэтому барон не мог стреляться, и эту честь взял на себя его приемный сын. Император же, прослышав о ссоре дворян, приказывает Дантесу жениться, либо оставить свои ухаживания. Дантес выбирает женитьбу. 10 января 1837 года состоялась свадьба Екатерины Николаевны – сестры Натальи Николаевны – и Дантеса. Дуэль отошла на второй план. Но любовь француза не исчезла, он с новыми усилиями пытается» ухаживать за женой Пушкина, на этот раз до такой степени беспардонно и нагло, что терпение поэта лопнуло, и он посылает барону Геккерену оскорбительное письмо, после которого последовал вызов на дуэль. Пушкин принял его. Поединок был назначен на 27 января 1837 года.

В тот день Наталья Николаевна поехала за своими старшими детьми к княгине Мещерской – давнему другу Пушкиных. Она не заметила того, что ее сани, пропустили встречные, в которых ехали Пушкин и Данзас – секундант поэта.

Пушкина ждали к обеду, но он запаздывал, а Наталья Николаевна, забравшись в кресло с ногами, вспоминала, как вчера на балу у графини Разумовской она обыграла некоего иностранца, слывшего отличным игроком, в шахматы.

А в это время на Черной речке Дантес сделал свой выстрел, которым он ранил Пушкина в поясницу. Пушкин упал, но через несколько секунд приподнялся и выстрелил. Пуля попала в руку Дантеса. Пушкин спросил Д’ Аршиака – секунданта Дантеса – попал ли он и, получив утвердительный ответ, без сознания упал в снег.

В тревоге за своего приемного сына к месту дуэли приехал барон Геккерен. Пушкин не знал, что его привезли к дому в карете врага. Наталья Николаевна, заслышав стук копыт, подошла к окну и, узнав в подъезжающей карете карету Геккерена, в негодовании позвала слугу: «Передайте барону, что я не смогу его принять.». Затем она ушла к себе в будуар. Вслед за этим она услышала поспешные шаги нескольких человек. Ее сердце в предчувствии беды затрепетало.

Еще в карете Пушкин говорил Данзасу: «Успокой ее, скажи, что я ранен легко и скоро выйду к ней». Наталья Николаевна встретила мужа на лестнице. С криком она сбежала вниз и до самой смерти мужа не отходила от его постели более, чем на час.

За два последние дня жизни поэта в его квартире на Мойке побывал весь свет Петербурга. Умирая Пушкин просил составить список долгов и подписал его. Он достал из шкатулки перстни и раздал их друзьям.

Утром 29 января доктор Арендт, осмотрев Пушкина, сказал: «Надежды нет. Ему осталось жить несколько часов».

В 2 часа дня Пушкин попросил позвать жену: «Пускай она меня покормит». Через несколько минут его не стало. «Госпожа Пушкина, – вспоминал Данзас, возвратилась в кабинет в самую минуту его смерти… Увидя умирающего мужа, она бросилась к нему и упала пред ним на колени; густые темно-русые букли в беспорядке рассыпались у ней по плечам. С глубоким отчаянием она протянула руки к Пушкину, толкала его и, рыдая, вскрикивала: «Пушкин, ты жив?!» Картина была разрывающая душу».

С. ТАМАХИН
студент ТГУ