Валерий Седых. Что кось?

Наедине. – 2010. – 10 февраля (№ 6).

ЧТО КОСЬ?

Я надеюсь, что мои и поныне уважаемые коллеги по бывшей когда-то молодежке, «Комсомольскому знамени», Сергей (Сережа) Бирюков и Евгений (Женя) Писарев не очень обидятся, если я с ними кое в чем не соглашусь. Вступлю, так сказать, в полемику. Тем более, что один полемизируемый, Евгений Николаевич, совсем не против.

Повод – банальнейший.

Первый из них выпустил очередную заумную книгу. Второй – в последнем в ушедшем году номере «Наедине» опубликовал как бы положительную рецензию. У recensio (лат. – оценка) название простенькое – «Ум за разум», а у книги – несколько с претензией: «Poesis Поэзис Poesis». Вышла в московском издательстве.

Для информации: Сергей Бирюков после газеты преподавал в ТГУ, стоял у истоков нынешнего журфака, сейчас читает в Германии историю русского литературного авангарда. Ну а как напоминание о себе оставил в Тамбове скромно названную Академию Зауми, которую иногда навещает, давая, надо понимать, уроки мастерства. Как говорится, учитель, воспитай ученика.

Свою основную мысль, проходящую, что называется, красной нитью, рецензент выражает достаточно четко: «Стихи Сергея Бирюкова покажутся странными…», «их трудно читать, их надо слышать». Исключительно, уточняется, в исполнении автора.

Тут, конечно, можно бы чуть-чуть удивиться: а зачем писать, коли трудно читать? Слушали бы да слушали…

Но все-таки почитаем. Тем более что рецензия иллюстрирует сказанное тремя небольшими отрывками (возможно, и полными текстами) из поэтического сборника.

протест против самого себя
заключается
в прорубании квадрата
в груди и спине
спину тяжело
достать
но можно!

Очень, конечно, оригинально и глубокомысленно, но вот только компьютер, редактор, корректор и даже я тут совершенно ни при чем. В том, что явно не хватает заглавных букв, запятых, точек и некоторых других знаков препинания, кроме, конечно, восклицательного (стоит в конце). Заумь таким образом «становится средством обогащения языка» (из рецензии).

Но я не столько о поэте Бирюкове, сколько об Академии Зауми, ее членах, выпускниках и т.д.

Дело в том, что время от времени они тоже издаются. Пусть не в столице, пусть на деньги родителей, меценатов и верных друзей – но под редакцией С. Бирюкова.

И что касается зауми в чистом, так сказать, виде, то ученики, кажется, явно превосходят учителя. Свидетельством тому могут служить несколько книжиц, все до одной XXI века. Чтобы не делать рекламы или не давать повода для литературных нападок, авторов называть не стану. Но замечу на всякий случай, что это достаточно зрелые члены, а не, так сказать, абитуриенты академии.

Названия, конечно, совершенно неизбитые и в то же время простенькие: «Книга кумари», «Книгирь», «Novokain ovo»…

Что еще интересно, авангард-то русский, но авторов как-то заносит на иностранное. Или, во всяком случае, что-то околорусскоязычное. Возможно, это один из приемов быстрого достижения читателем состояния – ум за разум. И вот только ряд названий из перечисленных книг: «No. No.», «(Let.)», «3+1

(bodi-form-inversion)», «3-з-з-за-ум-ь», «К(ё)нига к.ум.армейская», а также позаимстванное мною для заголовка «Что-кось?».

Но — ближе к тексту. Естественно, лишь отрывки из очень подчас длинных произведений.

Сирин Сурена Зурна Зуммер
Ворган
3-з-з-за-ум-ь «Дыр булщил» —
будущий
Истанбулдаим Бардак-
стакан
Кабак-кабачок Истанбов-
дайм

Конечно, в исполнении автора со сцены, например, это смотрелось бы просто потрясающе по своей «лирической иррациональности».

Или другой поэт:

жоу дить
жоуся даться
тоуся ситься
оуся сться

и далее еще столько же таких специфических строк. Чтение вслух, конечно же, лишь бы усилило эффект. Только стоило бы прояснить: после «жоу» сразу «дить» читать или все-таки «жоу-ся»?

И вот третий, но тут все-таки более предметно. Стих же законченный, не отрывок, и даже рифмы есть:

она (весна) меня убьет
здесь пахнет теплым
компотом
я не могу идти вперед
я белый и желтый вижу
на фото.

Можно было бы привести немалое количество других ярких образцов свободного стиха, который, кажется, называют еще верлибром. Например: «Р-охране / можется / Ччч / Ццц / ожеться / может ся»… Что интересно, в нем есть даже заглавные буквы, хотя нет пунктуации. Во всяком случае, почти любой читатель получил представление об интеллектуальных ценностях и основах Академии Зауми.

Опять же боюсь показаться старомодным, но мне (и некоторым другим, точно знаю, нашим современникам) больше по душе традиционная (надо же, слово какое!) поэзия. По строчке узнаваемая. «Как хороши, как свежи были розы / В моем саду…» (И. Мятлев). «Мело, мело по всей земле / Во все пределы. / Свеча горела на столе, / Свеча горела…» (Б. Пастернак). «С любимыми не расставайтесь!.. / И каждый раз навек прощайтесь! / Когда уходите на миг!..» (А. Кочетков). «Мне нравится, что вы больны не мной…» (М. Цветаева).

А есть еще Блок, Есенин, Ахматова, Симонов, Северянин, Смеляков, Майя Румянцева, Геннадий Якушенко, Евгений Харланов, Аркадий Макаров… И есть песни на такие стихи. А я не знаю, можно ли что спеть на вот эти, извините, верлибры, которые приведены выше.

И последнее. А можно ли читать такое детям? Наверное, нельзя. Потому что наивный ребенок скажет, как тот мальчик из сказки: «А король-то голый!»

И наконец, почти в качестве постскриптума. Эта самая «заумь» толкуется просто, по Ожегову, например: бессмыслица всего-навсего.

Так что, говоря словами одной рецензентки из «Литературной газеты» по поводу подобных «сумбурных, необязательных, беспризорных строк», можно только вслед за ней воскликнуть: «Верлибнуться можно!»

Хотя, может быть, я и ошибаюсь.

Валерий СЕДЫХ