М. Фадеева. Мир, в котором мы живем

Комсомольское знамя. – 1990. – март (№ 38-41). – с. 11.

МИР, В КОТОРОМ МЫ ЖИВЕМ

Мне не раз доводилось бывать в мастерских художников. Видела мастерские – салоны, убранные с жеманством – трудно было поверить в то, что здесь работают, а не кладут на холст, любуясь собою и рисуясь перед гостями, кокетливые мазни. Видела мастерские – площади или стадионы, грандиозные по размерам, как и полотна, вернее, полотнища, создаваемые в них – несмотря на простор, в них было душно.

А нравятся мне вот такие мастерские, как у Рауфа Туктарова: приют, убежище, рабочий кабинет. Сюда он спешит каждый день, не скучая в ожидании столь редко посещающего творцов вдохновения. Трудиться надо постоянно, тогда и родится вдохновение.

Гости в мастерскую тоже приходят часто. Где еще, как не здесь, можно посмотреть картины Туктарова? Картины, на которых изображены твои друзья и мир, в котором все мы живем… Рауф любит, когда в его мастерской кто-то есть, и не сердится, если ему дают советы.

Еще не видя картин – их здесь много, но стоят они, увы, «лицом» к стене, можно познакомиться с эстетическими принципами, пристрастиями Туктарова. На стенах мастерской – высказывания Леже и Пикассо, которые являются для него ориентирами. Отталкиваясь от них, он ищет свой творческий почерк. Два высказывания, здесь, пожалуй, можно» привести, и тогда многое станет ясно и тем, кто не видел картин Рауфа.

«Ненавижу сдержанную живопись! Мою эстетику определяют три основных элемента; цвет, пространство я композиция. Чистый цвет без полутонов. Необходимо использовать живописные контрасты цвета, линии, формы с тем, чтобы прийти к познавательному реализму». Это – Леже. А вот – Пикассо: «Искусство – это бескомпромиссная атака во всех направлениях. Бросать вызов рутине и обыденности и бороться с ними».

Каким же образом «бросает вызов рутине и обыденности» сам Туктаров?

Сначала все было, как, у всех. Закончил художественное училище в Казани, служил в7 армии, работал художником-оформителем на заводе. Затем – перебрался в Тамбов и перевез сюда семью. Тем малым, что давала работа – не о материальной стороне тут речь, хотя и она просто мизерна – не довольствовался никогда. Трудился, участвовал, когда представлялась возможность в выставках – республиканской, областной.

Теперь картин уже столько, что можно организовать собственную выставку. Но здесь Рауфу нужна помощь. Не на улицу же, в самом деле, выносить свои картины: смотрите, люди добрые! Хотя и на улицу пробовал. Пытался несколько лет назад устроить в Тамбове Арбат – на улице Коммунальной. Не поняли его тогда…

Друзья удивляются упрямству Рауфа. Можно было бы отвезти картины в Москву, сдать их, а там, глядишь, что-то и за границу ушло бы. А что, такого, многие так делают, Особенно сейчас, когда на гребне интереса ко всему советскому, иностранцы охотно покупают паши картины. Мы уж привыкли к тому, что теряем целые поколения, пока весь мир воспитывается на нашем искусстве, многие ценности которого были недоступны нам. Да и сейчас – все ли мы знаем?

– Единственное, чего я хочу, – говорит Рауф, – показать свои работы зрителю. Ведь тут у меня циклы, а разойдутся картины по одной, и – все…

Вот одни цикл – «Деньголюб», «Мешколюб», «Книголюб». Вот – «Четыре состояния дня». Вот – «Застой» и «Перестройка».

Как, скажите, пожалуйста, изобразить застой и перестройку с помощью кубов п цилиндров? Можно, оказывается. Можно с помощью линий и плоскостей выстроить сложные по теме картины (кстати, работы Леже строятся прежде всего на сопоставлении цветовых плоскостей чистых топов). Можно обычное изобразить необычными средствами. И тут – очень силен эффект неожиданности.

Рауфу безразличны традиционные особенности цвета, законы колорита – «в реалистических работах я стремлюсь к предельному упрощению языка, к простоте». Реализм свой он называет условным. Условность формы, пространства, цвета. Условность и упрощенность, однако, не исключают и не, мешают передаче характерного. В ряде женских портретов, вернее, этюдов, – даже состояния и движения души.

Так что, оперируя понятиями «реальное» и «абстрактное» (в зависимости от того, как соотносится это в творчестве художника,, мы относим его к тому или иному направлению), необходимо помнить, что и «реальным», и «абстрактным» -пользуются в той пли иной мере все художники.

Рауф движется в разных направлениях. Были у него и умиротворяющие пейзажи, из тех, что так приятно повесить над диваном – «дабы глаз отдыхал». Это пройденный этап. Было увлечение кубизмом, фовизмом. Влияние фовизма несомненно: резное, противопоставление цветов, упрощенность форм, поиски интенсивности, яркости и силы цвета. Чистый, насыщенный, цвет играет активную роль в его картинах.

Многие картины несут символико-аллегорический смысл, в том числе ц портреты, о которых хочу сказать особо.

Привычных для нас портретов, где автор стремился бы показать героя а обычной обстановке, здесь нет.

– Я испытываю тоску по натуре, и потому берусь за эти портреты, – говорит Рауф.

Мне кажется, он испытывает еще н тоску по гармонии. Так тяжко, – и так радостно! – искать гармонию в одре, который, похоже, вовсе лишен ее.

Трудно сказать, в чем именно заключается очарование женских портретов Туктарова. Его лирические образы прекрасны и одухотворенны. Он поднимает своих героинь на иную ступень, ничего почти не меняя в них, но обозначая главное – пленительную женственность. Но это не та женственность, что гармонична с природой, радостна, она, переданная пластикой, психологией тела, в ожидании, тревоге, смятении.

И все же это – мир мечты. А есть еще – мир реальности, мир нынешний. Это работы – «Мой дом», «Автопортрет». «Прогулка».

Пересказывать эти картины – дело неблагодарное. Скажу только, что наводят они на грустные размышления. Как, впрочем, и другие, те, что «лицом к стене».

Каждый художник: должен иметь возможность отстаивать свои взгляды, эстетические пристрастия. Мне, кажется, лучше всего он сможет это сделать, познакомив зрителя со своими картинами. Но сделать это не так-то легко.

Кто должен решать, быть или не быть художнику? Выставном или зритель? Кто должен решать, какие работы показать на выставке – художники или искусствоведы? Кто более объективен?

Все эти вопросы тревожат не только Рауфа, всех тех, кто не может не видеть, что нет стимула для творческого роста молодых художников…

Где область сегодняшних интересов Туктарова? Он доброжелательно следит за тем, что создают его коллеги. Считает, что художники могут работать в различных направлениях, но отношения между ними должны оставаться человеческими. Надо научиться воспринимать все то, что написано иначе.

Дипломная работа Рауфа Туктарова в училище – театральные декорации. И хотя жизнь сложилась так, что пришлось заниматься оформительской работой, театр ему по-прежнему интересен. И героев своих картин он порой находит в театральных студнях.

Когда готовился этот материал, узнала, что в областной картинной галерее открылась выставка работ Туктарова, и порадовалась за него. Может быть, его следующий «Автопортрет» будет более оптимистичен, нежели нынешний, где художник – в противогазе с оборванной кислородной трубкой…

М. ФАДЕЕВА