С.Е. Бирюков. Писать по-простому простое

Вестник тамбовского центра краеведения. – 2008. – № 12-13. – с. 43-45.

С.Е. Бирюков

ПИСАТЬ ПО-ПРОСТОМУ ПРОСТОЕ
(Николай Иванович Ладыгин)

Н. И. Ладыгин (1903_1975) признанный классик русского палиндромического стиха. Его книги «Золото лоз» (Тамбов, 1993), «И лад и дали» (Москва, 2002), «И жар и миражи» (Тамбов, 2003), хотя и с большим опозданием, но уже стали и частью литературного процесса и частью истории литературы.

О выдающемся мастере русского палиндромического стиха знают далеко за пределами России. Однако творческое наследие Н.И. Ладыгина не исчерпывается палиндромическими произведениями. Он писал также акростихи, тавтограммы, сонеты, лирические стихи, стихотворные экспромты по какому-нибудь случаю, дружеские стихотворные послания.

В этих стихах поэт настолько естественен, что мастерство, с которым он сплетает слова в строки и строфы, почти не замечается. Во многих стихах он достигает той высшей степени простоты, о которой Борис Пастернак говорил как о «ереси». Эти стихи не требуют какого-то специального анализа или дешифровки, в них всё абсолютно прозрачно.

Писать по-простому простое
Простому пора присягнуть.

Пишет он в тавтограмматическом стихе, где все значимые слова начинаются на одну и ту же букву. Хотя тут не так уж всё просто, в тавтограммах, надо специально подбирать слова и при этом желательно не терять некоторой цепочки смысла. Есть здесь и некоторая хитринка. Поскольку Ладыгина часто упрекали в сложности, имея в виду его палиндромы, то тут он вроде бы и отвечает «знатокам» простоты и сложности. Надо сказать, такая манера «поэтической подначки» была свойственна другу Ладыгина, замечательному поэту Николаю Глазкову, который выступал на литературной сцене 1960-х-1970-х годов в виде этакого мужичка простеца.

По воспоминаниям родных, Николай Иванович Ладыгин писал «обычные» стихи сразу набело, без помарок. Ну, разве иногда какое-нибудь слово поправит или заменит. Он своими писаниями как бы доказывал, что стихотворная традиция достигла некоего предела: писать стихи в традиционном ключе не труднее чем дышать! Однако и здесь нужно особое поэтическое одушевление, нужно, чтобы строку диктовало чувство! Иначе это будут просто стихотворные экзерсисы. И такое чувство у Ладыгина – прирождённого художника, пребывающего в ладу с гармонией и красотой, улавливающего в своих картинах тончайшие оттенки природы – безусловно было.

Замечательны в этом отношении его стихотворные послания. Вот как изящно и одухотворённо заканчивается одно из таких посланий, которое так и называется «Письмо»:

Небрежно сказанное слово
Легло на сердце, как печать.
Давай с тобой учиться снова
Смеяться, плакать и прощать.

Не менее важно для понимания творческого устремления поэта его отношение к игре и к досугу в широком плане. Николай Иванович был постоянно в действии, в работе – этюды, портретная и пейзажная живопись, подготовка к выставкам. И как переключение в другую плоскость, скажем, шахматы и сочинение стихов. Интеллектуальная нагрузка, но другого рода, возможно, что имеющая воздействие и на основное занятие – живописное.

Потому и полюбились особенно Николаю Ивановичу игровые формы стиха, что в них была некая задача, решение которой надо ещё найти.

Наиболее трудная задача – в палиндромическом письме. Сделать каждую строку обратимой, да при этом провести свой взгляд на то или иное событие, ту или иную личность, выстроить сюжет и чтобы ещё читалось достаточно удобно. Справлялся блестяще. Но сам оценивал так:

Но всё же очень скромно
Писал я вирши палиндромно.

Это в ироничном и виртуозном стихотворении, которое называется «Рассуждения о поэзии». За иронией по поводу рекордного употребления иностранных и специальных слов скрывается недюжинная начитанность автодидакта. И так было во всём. Николай Иванович легко преодолевал сложности стихотворных форм и мог дать фору любому
«профессионалу».

Акростих вроде бы более лёгкая форма. Но тоже, попробуй написать нечто значимое для лица, которому сей стих посвящаешь, да чтобы из первых букв каждой строки сложилось это самое посвящение. А Николай Иванович писал акростихи таким выдающимся знатокам и ценителям как литературоведы Галина Петровна Курточкина, Борис Николаевич Двинянинов, да и самому гениальному мастеру акростиха Николаю Ивановичу Глазкову.

По сути дела Глазков и Ладыгин своими акростишными действиями возрождали то высокое парение стиха, которое было присуще серебряному веку русской поэзии. И возрождали поэзию как дружество.

Жанр тавтограмм и стихотворных посланий можно отнести сюда же. Стихотворение как выражение дружеских чувств, как некое сосредоточение этих чувств именно вот в рифмованном и ритмически упорядоченном виде – эта традиция также была важна для Николая Ивановича и его круга. Борис Николаевич Двинянинов, не только литературовед и вообще человек энциклопедических познаний в искусстве, но и замечательный поэт, отвечал Николаю Ивановичу стихами же. В этот круг входили всё новые и новые поэты, как тамбовские, так и приезжие – из Москвы и других городов. Стихи Н.И. Ладыгину посвящали Семён Милосердов, Игорь Кобзев, Алексей Марков, Федор Сухов и другие. И продолжают посвящать до сих пор, когда он уже физически не может услышать и прочесть.

Есть замечательное стихотворение Николая Глазкова «ТДЛ», то есть Тамбовский Дом Ладыгина. Глазков называл себя полушутя-полусерьезно гением. И действительно таковым был. Ведь гениальность – это умение уловить что-то такое, что другие не замечают. Вот он и уловил, что Дом Николая Ивановича Ладыгина, никогда не занимавшего никаких постов, более того – даже не бывшего членом союза писателей или художников, именно этот Дом и был главной притягательной и объединяющей художественной силой в Тамбове. И потому особенно ценно всё, что писал Николай Иванович. Это свидетельства не только его таланта, но и отражение творчества того круга литераторов и художников, который формировался вокруг Дома Ладыгина.

Мне представляется необыкновенно важным, что традиции ТДЛ сохраняют дети Ладыгина – Борис Николаевич и Алексей Николаевич, которые после кончины отца в 1975 г. продолжают собирать в своём доме художников и поэтов. А также, хоть и живущие отдельно, но внесшие немалую лепту в создание ауры Дома, дочери Николая Ивановича – Елена Николаевна (художник-прикладник и долгие годы организатор прекрасных выставок художников-любителей) и Татьяна Николаевна (петербургский мастер художественной фотографии).

Фактически Дом Ладыгиных – замечательных фотолетописцев Тамбовского края – это значительное культурное достояние Тамбова. Мне видится так, что город и область берут этот дом на свой баланс, способствуют созданию там музея поэта и художника Н.И. Ладыгина, его семьи и его круга и хранителем просят быть А. Н. Ладыгина.